Мир Гаора. 4 книга. Фрегор Ардин - Татьяна Николаевна Зубачева

это не убить, а остановиться вовремя. В горячке схватки с «языком» это удавалось не всегда. Но здесь получилось. Зажав медленно бледнеющего от смертного холода прижатого к горлу лезвия незадачливого пацана, Гаор нашёл взглядом Фрегора. Ну и какой приказ сейчас прозвучит? Добить или отпустить? Остальные сразу поняли это, и наступила напряжённая тишина. Фрегор и Венн обменялись мгновенными взглядами, и Фрегор, только что возбуждённо выкрикивавший: «Делай его!» — сказал непривычно спокойно:

— Стоп, Рыжий. Достаточно.

— Да, хозяин, — откликнулся Гаор, отпуская и мягко отталкивая от себя спецовика.

— Блестяще! — сказал капитан. — Этого приёма я ещё не видел.

— Ну, так за шестнадцать-то тысяч… — улыбнулся Венн.

Стоя по-прежнему в центре круга, Гаор молча ждал. Но никто в круг не выходил. Смотрели на него уже без презрения, а с интересом. «Ну да, — вдруг понял Гаор, — после войны уже, аггел, уже семь лет прошло, никто же из них фронта и не нюхал, вот и…»

Додумать он не успел. Подчинившись короткому и малозаметному жесту капитана, спецовики исчезли. Капитан козырнул на прощание Венну и Фрегору, окинул Гаора ещё раз очень внимательным взглядом и ушёл, растворившись между стволами. И никаких следов, что на поляне был кто-то, кроме них троих. Венн и Фрегор снова переглянулись.

— Собирайся, Рыжий, — сказал Фрегор. — Мы пока прогуляемся.

— Да, хозяин, собираться! — бодро гаркнул Гаор, весьма довольный таким исходом.

Венн и Фрегор ушли за деревья, а он уже спокойно тщательно собрал весь мусор, подобрал и уложил шампуры, отправил в мешок для мусора остатки разовой посуды, запихнул всё в машину, уложил на заднее сиденье опустевший и ставший плоским баул Венна и прощально оглядел поляну: не осталось ли каких заметных следов. Убрать все следы невозможно, всё же пикник был, офицерские развлекалочки, а не привал разведчиков. Но всё было в порядке, можно… И пока хозяин с приятелем гуляют, а у него уже всё собрано, он может и себе кое-чего позволить на прощание. Поблагодарить Матерей за этот, в общем-то, несмотря ни на что, хороший, даже отличный, день. Даже… даже хотя бы за то, что убийцу Кервина он теперь знает. И по имени, и в лицо, ихотя бы у Огня, но сквитается.

Гаор подошёл к родничку и оцепенел. Кто и когда из спецовиков успел, а главное, непонятно зачем, но на родничок наступили, отпечатав на влажной земле рубчатый след ботинка. Зачем? За что?! Сволочь, дерьмо спецурное, надо было давить, а он пожалел… Встав на колени, Гаор пальцами выбирал комочки земли, расчищая крохотную ямку с задавленным растоптанным родничком.

— Мать-Земля, Мать-Вода, — почти беззвучно шептал он, — простите меня, что живым охальника отпустил, встречу — посчитаюсь.

И сам понимал, что это так… одни слова, не сможет он ничего. Где и как встретит? И как узнает, что именно этот, а не кто-то другой. А, выпрямившись над возрождённым, ещё слабым родничком, оглянулся и увидел, что оба — гады, сволочи тихушные, да чем они лучше спецуры?! Форма только другая и подлости больше — стоят у машины и смотрят на него. Сцепив зубы, Гаор пересилил уже готовый вырваться крик, обтёр руки о траву и пошел к машине.

— Поехали, Рыжий, — сказал Фрегор, когда он, подойдя, молча остановился перед ними.

— Да, хозяин, — глухо ответил Гаор, занимая своё место за рулём.

Фрегор снова сел рядом с ним, а Венн сзади, и он, уже не дожидаясь новых команд, стронул машину.

Дорогу он помнил хорошо и зрительно, и памятью в руках. Возникший как из-под земли часовой у шлагбаума, молча козырнув, выпустил их без задержек. И когда они уже выехали с неприметного просёлка на шоссе, Венн спросил:

— И что ты там делал, Рыжий?

— Родник расчищал, господин, — спокойно ответил Гаор и, потому что молчание сзади и рядом было выразительно ожидающим, пояснил: — Затоптали его.

— Правильно, Рыжий, — сразу согласился Фрегор. — Чтоб никаких следов. Хвалю!

— Спасибо, хозяин, — равнодушно ответил Гаор.

В зеркальце над лобовым стеклом он увидел мгновенную усмешку Венна, но не придал ей значения.

— Тебя к автодрому?

— Да, Фрегор, спасибо.

— Рыжий, слышал?

— Да, хозяин. К автодрому.

— Отличный был день!

— Денёк что надо. И с погодой повезло.

— И место отличное. Умеешь ты, Венн, места находить!

Видимо, это замечание было с чем-то связано, потому что оба тихушника долго и упоённо ржали. Гаор слушал их, в общем-то, обычную болтовню, не стараясь вникать. Несмотря на последний инцидент с родником, он был тоже доволен сегодняшним днём, отодвинув услышанное о Кервине в самый дальний угол памяти.

На повороте к автодрому высадили Венна с его баулом, и Фрегор скомандовал:

— Домой, Рыжий. — И вдруг настолько неожиданное, что Гаор даже не сразу ответил положенной формулой повиновения. — И не гони.

Гаор вёл машину на предписанной дорожными правилами скорости, что было по сравнению с их обычной ездой «шлёпаньем больной черепахи», и поневоле слушал.

— А куда спешить, Рыжий? Родовое Гнездо, родной дом?! Как же! Жди! Гадюшник это, Рыжий, все они — гады, все моей смерти хотят. А за что? Что я им сделал? Кабы не моя работа, их бы давно всех к ногтю взяли. Тот же Юрденал.

Гаор невольно насторожился.

— Старый волк ещё когда на наше родовое зарился, да хрен ему, не вышло. А почему? А потому что я, Рыжий, кое-где работаю и кое-что могу. Думаешь, они этого не знают? Знают! И вот вся благодарность их. Да за одно это старый пердун меня, меня, понимаешь, Рыжий, наследником должен был сделать, а они… Всегда так, Рыжий, не делай добра, не получишь зла. Давно сказано. И Венн. Он знает это, он никому не делает добра. Потому и… он мой друг, Рыжий. Он не предаст. Ему это не нужно, Рыжий, понимаешь? Мы столько знаем друг о друге, — Фрегор отрывисто засмеялся, — что нам это не нужно. Вдвоём мы сила, нас никто не тронет. В одиночку не выживешь, Рыжий. Но верить никому нельзя.

«С этим не спорю», — мысленно ответил Гаор, теряя интерес к разговору. Про Юрденала больше не упоминалось, так что… а что ему до Юрденала и его дел? И сейчас, и тогда. Он войсковик, армеец, а спецвойска… Занятый этими мыслями, он как-то пропустил, что Фрегор говорит уже о другом. К тому же Фрегор быстро пьянел и начал опять перескакивать и путать. Но в общей невнятице удалось поймать существенное. К сожалению, вернувшее его к мыслям о Кервине.

— Венн — мастер, что тут говорить. Как он капитана этого обработал. Красота! Тот ведь так и не понял, Рыжий, что его размотали и